ИОАНН БОГОМИЛ
Откровение Бетховену
Музыкального Божества

Бетховен глохнет. Жить ему не хочется.
Не то чтобы жизнь опротивела. Существует пошлость в музыке, которую он ненавидит. Существует пошлость в бытии, вдвойне отвратительная.
Да, он перестает слышать, о чем говорят люди. Но у него открывается ДРУГОЙ СЛУХ.
Что, если существует музыкальный Бог?
Музыкальный Отец? Музыкальный Христос?
Что, если мир вообще не может принять музыки, и необходим музыкальный мессия, новое музыкальное апостольство?..
Чем больше Бетховен глохнет, тем больше понимает: ЧЕЛОВЕЧЕСТВО оглохло.
Первое бетховенское откровение было о ВСЕОБЩЕЙ СЛЕПОГЛУХОТЕ.
Отец отнимает у него слух, чтобы он начал слышать то, чего не слышат слышащие!Он не философ, не жрец, не богослов. Говорит Он только о том, что слышал от ОТЦА, и учит об ОТЦЕ. Его цель – привести к Отцу.
Евреи не познали Отца, потому и не услышана ими весть Христа.
А познало ли Отца христианство? ПОЗНАЛО ЛИ ОТЦА ЧЕЛОВЕЧЕСТВО?
Потом, до могилы и тысячу лет после, Бетховена будет преследовать ЖЕНСКИЙ ГОЛОС, который он услышал в том кризисе.
Ему открывалась das Ewig-Weibliche*, Небесная Женственность. Какой удивительной добротой веяло от Нее!
* - ‘Вечная женственность (нем.) – выражение Гете из трагедии “Фауст”: ‘Das ewig-Weibliche zieht uns hinan – ‘Вечная Женственность влечет нас ввысь’.
Людвиг не знает, как Ее назвать. Она запретила говорить о себе средствами человеческого языка. Но Она – Мать в универсуме. О себе Она говорила: ‘Я Мать человечества’. И дальше шла цепочка:
Мать сфер, Мать универсума, Мать премудрости... Матерь всего творения Божиего: Матерь солдат и философов, священников и домработниц, композиторов и слуг...
Кто однажды видел эту прекрасную Женщину, поверьте, больше никогда не будет помышлять о земном браке.
От кого Она пришла? Она так похожа на Богородицу.
Но за Ней не стоит агрессивный Иегова, любящий предъявлять счеты, мол, ‘сумма накопленных грехов’ и усовещать: ‘так и надо, по грехам’...
Явившись Бетховену, Она запретила думать о самоубийстве и велела выбросить пистолеты. Бетховен послушно исполнил Ее просьбу. Она сказала, что подаст великое утешение и знамение ему, суицидному узнику, концентрационному зэку.
Уши Бетховена кровоточат. Его глухота – СТИГМАТЫ, таинственный знак особого призвания.
Он хотел бы пострадать за человечество, стать закланным агнцем, мучеником любви... Но прежде ему должен открыться ИСТИННЫЙ ХРИСТОС, нашептать что-то жаркими словами прямо в слуховую раковину, связанную с сердцем.
О, тогда Людвиг посвятит Ему все свои симфонии с Первой по Девятую, все с Первой по Тридцать Первую сонаты и каждое дыхание своей жизни!
Музыка — та же таинственная речь, чем-то превосходящая слова
Внезапно его осеняют мелодии одна другой прекраснее. Что это? Зачем писать музыку, исполнения которой он никогда не услышит? Чего стоит безногий стайер, если он, подобно кошке крадущейся во сне, воображает себя бегущим, сидя в инвалидной коляске? Не сумасшествие ли? Как может он писать, если сам не слышит написанного?..
Но внезапно открывается: вся музыка мира живет ВНУТРИ него.
Внутри него – целая консерватория! 'Зачем внешние исполнители, дирижер, ложи и галерка, аплодисменты и поклоны, когда в нем самом целый симфонический оркестр и нескончаемая акустическая зала! Что это? Безумие... или проекция каких-то великих сфер в его внутренняя?..
Иоанново Евангелие гласит: ‘Бог есть Слово’. Но кто сказал, что Бог говорит только словами? Ведь музыка – ТА ЖЕ ТАИНСТВЕННАЯ РЕЧЬ, ЧЕМ-ТО ПРЕВОСХОДЯЩАЯ СЛОВА!
*
Бетховену открывается превосходство музыки над человеческой речью: речь разъединяет, а музыка сочетает.
Словесная проповедь может быть доступна немцам на немецком, испанцам на испанском. И что дальше? Шекспир и Гёте непереводимы на другой язык, сколько бы талантливых поэтов ни пытались трансформировать их эмоциональную словесность. Язык же музыки не требует перевода.
Так вот чего хочет от него Отец!
Отныне ОН БУДЕТ ГОВОРИТЬ НА ЯЗЫКЕ, СОЕДИНЯЮЩЕМ ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО!
*
Столпы Премудрости отражают УНИВЕРСУМ БЫТИЯ. Отец чудесным образом связан с универсумом.
Отец отвергает мир философов и богословов. Отец желает говорить на музыкальном языке – языке универсума!
Нескончаемая богооткровенная музыка Царствия
Что -то открылось во внутреннем его. Бетховен стал ИНАЧЕ СЛЫШАТЬ.
Нет, записав мелодию и закончив партитуру, он не нес ее издателю и не заключал контракт с местным оркестром. Партитура ПРОДОЛЖАЛА ЗВУЧАТЬ в нем… Чудесным образом исполнялась каждый раз по-новому и преображалась.
Музыка безостановочна, как безостановочно откровение. Невозможно нотными знаками запечатлеть ее конвейер.
Выходит, его сонаты – всего лишь слепки чудесного божественного безостановочно движущегося механизма? Но как запечатлеть эту нескончаемую музыкальную непрерывность человеческими средствами, с помощью пера и нотного стана?
Бетховен уже готов вообще отказаться от нотного письма – ведь на следующий день вчера написанная соната зазвучит заново, и придется ее переписывать...
Ему открылась НЕСКОНЧАЕМАЯ БОГООТКРОВЕННАЯ МУЗЫКА ЦАРСТВИЯ.
Да, он перестает слышать, о чем говорят люди. Но у него открывается ДРУГОЙ СЛУХ.
Ему открылась НЕСКОНЧАЕМАЯ БОГООТКРОВЕННАЯ МУЗЫКА ЦАРСТВИЯ.
По материалам книги Блаженного Иоанна Богомила «Белая Церковь» 2010