Богомилы в Гулаге

 

Реальность Гулага такова, если прочесть свитки Мистической Библиотеки:

с 1946 по 1953 по прямому приказу Сталина – Гулаг возобновляется втрое более ожесточенный.

 

 Сталин принимает подлое решение

Вторая мировая война привела к полной разрухе. Страна в руинах. Работать некому. Люди не могут прийти в себя. Кто в эйфории, кто в инвалидной коляске, кто обнимает ближних своих. А кто будет строить светлое будущее: ‘коммунию’ Сталина и Берии?

 

И Сталин принимает подлое решение, достойное людоеда №1 всех времен и народов – мировой рекорд по уничтожению добрых, светлых и чистых людей, исчисляемый десятками, если не сотнями миллионов.

Сталин вместо того, чтобы прославить героев Второй мировой, победителей смерти, грудь которых украшена десятками российских и международных наград, решает элиту советских офицеров… упрятать в Гулаг!!!

Многие офицеры (полковники, старшие и младшие офицеры и даже генералы) недовольны сталинизмом. Возвращаясь из Берлина, они прошли пол-Европы и повидали подлинную свободу, много добрых людей. Сталинская пропаганда относительно ‘капиталистического зла’ не работала! Многие не хотели возвращаться в сталинский Гулаг и не вернулись, а те, что вернулись, усомнились и восставали.

Слухи об этом дошли до Сталина, и изверг (изверженный из рода человеческого, ничего человеческого в нем нет) решает в своем людоедском духе. Людоедом его называют офицеры. Чудище-людоед душ человеческих решает возобновить Гулаг и сослать на ‘четвертак’, не меньше (не по 58-й статье – это ‘десятка’). 25 давали, без перспективы возвращения! 25-летний срок!

 Победили фашизм? Построят и коммунизм! В качестве бесплатной рабочей силы будут добывать руду, золото, уголь и строить сталинское будущее.

 

«Насекомые с тачкой»

Личная инициатива Сталина: в 1946 году – разумеется, по негласному предписанию – Гулаг ожесточается.

Заполняются старые лагеря. Строятся спешно две трети, что означает ожесточение условий? Они становятся еще более чудовищными. Если в 1936-м рабочий день длился 12 часов (была какая-то смена), то в 1946-м (как пишет Михаил Васильевич Ершов, царь Гулага, один из 12 серафимовых братьев, христос богомильский) – 20-часовой рабочий день!

С четырех утра до двенадцати ночи, да часовой перерыв на баланду с мухами. Четыре часа хоть спи, хоть молись, хоть вспоминай кого-то там… И ровно в четыре утра – подъем, баланда и 20 часов работы кряду. Никакие рабы так не эксплуатировались ни в одном рабовладельческом строе.

 

Воркута – десять месяцев тьмы, а значит, режущие светом прожектора вохры и минус 50 при легких тельняшках. Воркута – 70 тысяч (позднее восстанут). Норильск – 46 тысяч зэков на золотоносных рудниках. Колыма – 150 тысяч… Строят целые сети лагерей, называют их номерными бараками.

‘Насекомые с тачкой’, по Гурджиеву. ‘Метр восемьдесят насекомое с тачкой’ – вот в кого должен превратиться человек. За отказ от работы по любому поводу (по нездоровью и особенно религиозному мотиву) – расстрел. За отказ от работы, хоть ты немощен – расстрел!!! Живой, мертвый – на работу.

Официальные цифры (гебня не скрывает): 1936-37 годы – 1 миллион 200 тысяч, а уже в 1946 году – 3,5 миллиона заключенных! Реальная статистика Гулага: 1936-37 годы – 20 миллионов зэков (!), 1946-1953 годы – 60 миллионов. В три раза увеличивается!!! Как? Пересматриваются старые статьи. В 1947 году возвращается в обновленном виде уголовная статья о ‘трех колосках’ (1932 года): если видят, что человек три колоска ржи в руках держит, то он хуже уголовника – грабит государственную собственность. За три колоска ржи в руках – ‘четвертак’! 25 лет каторжных работ.

 

В Гулаг на четвертак

Боевые офицеры, орденоносцы. Дважды, трижды(!) герои. От одного до двадцати ранений, пережили десять смертей – грудь в орденах. Прошли огонь, воду и медные трубы. Победили смертный страх, жертвовали собой, умирали ‘за Родину и за Сталина’! Проводили на тот свет столько ближайших друзей! Жертвовали жизнью ежедневно с 1941-го по 1945-й. И вот чем им отплатила Родина и Сталин – четверть века абсолютно ни за что!

В основном полковники, майоры (старший офицерский состав), награжденные международными наградами. Сажали как ‘иностранных агентов’ за международные ордена!

Вот какую ‘благодарность’ заслужили за подвиг свой. Их превратили в сибирских рабов. При минус 50 тащи тачку с углем под слепящими прожекторами... Вот как Россия распорядилась со своими героями! Вот что получили они вместо благодарности – не жди от земли воздаяния!

 

Элитные офицеры русской армии принимали печати богомилизма и катаризма

Но так только от земли. Зато в Гулаге – слышите! – им открылось нечто большее, чем золотая звезда Героя!

Воздала им за подвиги Мамочка Небесная. Наградила их своими уделами царскими как благородных богатырей! Многие уже на третьем году заключения просто превращались в земных небожителей, облекались в бессмертные одежды.

Это был всемирный Гулаг. Например, в Степлаге (пос. Кенгир) насчитывалось 57 национальностей: русские, азербайджанцы, армяне, украинцы, испанцы, американцы, англичане… Упомянем две категории заключенных. Офицеры, из русских в основном, и… ‘сектанты’ (так называли тех, кто отказывается от работ – в частности, христоверы, богомилы). И они тесно подружились.

 

В Гулаге произошла революция духа

Танки и оружие, карательные команды и пытки не сломили дух боевых офицеров – укрепили, сделали их терпимей и добрее. Рождается всечеловеческая элита.

В застенках, где зверствует миллионкрат умноженное зло – воцарилась зашкаливающая доброта и запредельное милосердие. Так рождалось братство людей чистых и верных.

 

…Начинается повсеместный бунт. Праведный гнев офицеров растет. Они не простые заключенные. Бесстрашны и ничего не боятся. Уже победили там, где никто не мог победить – в войне, которая заведомо должна была оказаться проигранной. Победят и здесь!

Офицеры воевали за свободу России и мира с 1941-го по 1945-й, будут воевать за свободу в Гулаге с 1946-го по 1954-й!

Благо же Сестра Милосердия в белых одеждах с благоуханными маслами и бинтами, Аlma Mater Dei et Humani с ними.

‘Здесь только и можно стать божеством, – в правое ухо шепчет Даждь-Добробоженька. – Ничего не бойтесь. Вы блаженны и счастливы. Не бойтесь страданий, не бойтесь крестов – блаженствуйте!’

 

Сталин их хотел озлобить, оскотинить, а Божия Матерь являлась среди богомилов, и слышали: СМЕРТИ НЕТ. И уделы такие, что ни у одного земнородного не бывает! И слезы лились умиленные градом, и восклицали: ‘Как мы счастливы, что попали в Гулаг! Мамочка Небесная, не надо нам никакого другого удела... Только бы Ты стояла рядом и взяла нас в Брачный Чертог ’.

 

Богомильская надпись кровью на стене барака в сибирском Воркутлаге:

‘Если в человеке нет доброго божества, вся его жизнь – пустые слова’.

Слышите, кровью написал человек! Если в человеке нет доброго божества,

вся его жизнь – пустые слова!

 

Братья наши, мы за вас умирали!

В то время, когда Сталин призвал лояльную ему РПЦ, офицерам, разочаровавшимся в коммунизме, пришелся по душе богомилизм.

 

"Вот коммунизм в действии! Вот подлинное братство! Смотрите – живые святые, живые христы и богородицы! В браке духовном. Любят друг друга. Готовы умереть друг за друга. Блаженны и счастливы! И ничегошеньки им не нужно! Ни жертвы приносить, ни храмы строить; ни коммунистические парады, ни расстрелы. ОБХОДЯТСЯ БЕЗ ЗЛА!"

– Друзья, – сказали оплеванные, оболганные офицеры, – так вот чего ради мы умирали за Сталина и за коммунизм!! Чтобы такие люди родились! И вместо осуждения – бросались в ноги и говорили: – Братья наши, мы за вас умирали!!!

И богомилы рыдали… Обнимались… Элитные офицеры русской армии, разочаровавшись в коммунизме, принимали печати богомилизма и катаризма! Добрели на глазах! Научались побеждать мировое зло, запредельное, окружающее их, великой добротою. Честь им и слава!

  

40 дней в застенках Гулага существует идеальное общество-утопия. То, о чем мечтали декабристы, идеал богомильского архетипа, отцы наши сумели воплотить в жизнь в эпицентре мирового зла – в красном Гулаге.

Рождается всечеловеческая элита. Несколько солдат этой безымянной гвардии стали для заключенных образцом истинного мужества и героизма. Восстание – и  социальный феномен...

В застенках, где царствует миллионкрат умноженное зло – воцарилась зашкаливающая доброта и запредельное милосердие. Так рождалось братство людей чистых и верных.

 

Составлено на основе записи сокровенной беседы из уст очевидцев.

 

По материалам книга Блаженного Иоанна «Богомилы в Гулаге»

 

Российские казематы

Искателей последней правды издревле сажали в казематы.

О, какая благодать текла из небесных хранилищ!

На земле такую днем с огнем не отыщешь.

О, какая, Добробоженька божий,

благодать текла из избушки на курьих ножках!

 

В пыльной банке, как в колбе экспериментальной,

набилось 140 светильников экклесии Иоанновой.

Зэки ходили друг у друга по голове, мёрли как мухи

под всенощного бдения усыпляющие глюки.

 

Умирали от удушливого запаха параши

преблагоуханные отцы соловецкие наши.

Благовоние стекало по браде Аароновой

у ста тысяч зэков зоны концентрационной.

 

И наплевать было, что одежда - из проволоки колючей

и что вохра подловато канючит.

Славен Отец наш лучший из лучших!

Уделы благодатные предначертает.

Кого хочет - губит, кого хочет - спасает...

 

Благодатью Соловецкой и поныне земля скудная полнится.

Хранит Церковь святых сама Богородица.

А какой покров стоял над спящими зэками,

когда на помощь призвать было некого!..

 

В семь утра вырабатывалось мирро страстного.

Смерть от укола. На глазах глаукома.

Молотки, щипцы, гвозди, колья и колкие терны

и параши запах удушливо-скверный.

 

Вот чем испытывалось отцов наших долготерпение.

В ночи льется страстное моление,

с верой в вечную жизнь и воскресение.

И опять стучится очередной наряд экзекуции,

и прощаются с братьями те, кому уже не вернуться...

 

21.06.2009

Из поэтического сборника Блаженного Иоанна

 

 

Человек бессмертен

Тысячи мощей! Приходили простыми смертными.

Вкусили катаро-богомильское таинство консоламентума.

Пресуществились в божеств, став перфектами.

Какое еще доказательство бессмертия?

Мощи для подвижника закономерны, естественны,

как дар Универсума,

где нет ни смерти, ни эгоистического благополучия,

ничего мрачного и гнетущего.

Евфросиньюшка верила, что не умрет – и не умерла, как рассчитывала.

Не поможет подвижнику книжка молитвенная –

нужна вера истовая с принесением мощевитых обетов,

и тогда один за другим последуют консоламентум–

мелиораментум–бонаментум–дивинаментум.

Нужны печати, помазания, от сердца к сердцу положенные.

Придет старец в ночи, поведет по ступеням обожения.

 

Из книги Блаженного Иоанна "Соловецкая сокровищница"      

 

          Перейти в разделы:  СТАТЬИ  ПОЭЗИЯ